За полчаса до начала операции меня нашел Суджук и отвел к командирам подразделений, которые собрались вместе для обсуждения плана атаки.

— Держи. — Суджук протянул мне маленькую черную загогулину. — Командирский канал связи.

— С кем? — не понял я.

— Со всеми. — Суджук кивнул на командиров подразделений, стоящих рядком и хмуро взирающих на нас. — У каждого командира такой. Для координации действий.

Я взял у него из рук наушник и повертел его в руках:

— И как он работает?

— Говоришь «связь», и он открывает канал. Называешь свой позывной, чтобы тебя смогли идентифицировать в канале, и докладываешь. Без причины, понятное дело, не использовать.

— А какой у меня позывной?

— Стрела подойдет? — хмыкнул майор.

— В самую точку. — тоже улыбнулся я и нацепил наушник на ухо. — Надеюсь, я ничего не перепутаю.

Майор ободряюще кивнул и представил меня командирам:

— Мужчины, это Серж, позывной Стрела. Серж, тебе их имена вообще знать незачем, достаточно знать позывные. Аквамарин, Лазурь, Охра, Терракот, Бирюза, Маренго.

Судя по тому, что левый грудной сегмент брони у каждого из представленных был покрашен в соответствующий цвет, позывные им дали неспроста. Очевидно, что их не придумали для конкретного мероприятия, а носят они их уже давно и успели с ними свыкнуться и сработаться.

В отличие от меня. Я понятия не имею, чем в боевой обстановке будет отличать Лазурь от Аквамарина, а Охра от Маренго.

— Ты вроде говорил, что видел их базу? — продолжил майор, будто не видя никакой проблемы в этом.

— Я не говорил. — вздохнул я. — Я говорил, что знаю, где она находится.

— Но это же значит, что ты ее видел, разве нет?

— Ну вообще видел. — признался я. — Но только снаружи.

— И что она из себя представляет? — вмешался в разговор один из цветных, кажется, Маренго. — Нам нужны все подробности.

— Двухэтажное здание… Без ремонта, по крайней мере снаружи… — принялся вспоминать я. — Такое ощущение, что поначалу его недостроили, а потом наспех привели в порядок…

— Да нам не это нужно. — поморщился Аквамарин. — Планировка? Входы? Укрытия?

Класс… Он хочет, чтобы я, один раз в жизни на несколько секунд увидев здание, рассказал о его планировке и входах. Да даже если я вспомню, — а я, возможно, что-то да вспомню, — как это передать на словах им? Нарисовать разве что, но это займет кучу времени, да еще и с первого раза явно не получится… Вот бы иметь какую-то трехмерную модель того дома! Да хоть просто какой-нибудь податливый материал, вроде глины, чтобы закрыть глаза, и, подняв из памяти запечатленную там картинку, позволить пальцам восстановить ее один к одному.

Стоп, минутку… У меня же и так есть самый податливый и универсальный материал в мире! Целая прорва этого материала, который так и рвется в дело!

Не говоря уже о том, что мне совершенно не нужно доставать картинку из памяти!

Я поднял ладонь:

— Секундочку.

А потом восстановил в памяти площадку в горах, на которой когда-то произошла памятная дуэль моего отца, стоившая ему взгляда, и перенесся на нее. Просто перенесся, как при телепортации. Ведь если я вспомнил площадку, значит, я на ней был. А значит, там осталась какая-то часть меня. И я просто подтянулся к ней.

Без труда найдя искру портала, что выводила к базе мятежников, я снова приоткрыл ее и принялся наблюдать за зданием, которое сейчас выглядело заброшенным и безжизненным. Возле него больше не околачивались заговорщики и вообще все выглядело так, будто их тут никогда и не было. И только следы крови местами и изредка мелькающие в мутных окнах силуэты давали понять — они все еще здесь.

Полностью запечатлев в памяти все здание снаружи, я прекратил наблюдение и перенесся обратно на завод.

И первое, что услышал — бряцанье вскидываемого оружия. Сразу несколько винтовок уставились мне в лицо, еда только я ступил на бетонные плиты. Так как вернулся я в то же место, из которого телепортировался, хозяева винтовок были уже знакомыми — те самые цветные командиры. Один Суджук только не схватился за оружие, хотя его напряженная улыбка все равно выдавала некоторое беспокойство.

— Внимайте. — провозгласил рукой и вытянул руку параллельно полу, костяшками вниз. На ладонь поставил собранные в щепоть пальцы другой руки.

И закрыл глаза, переносясь сознанием на минуту назад — когда еще видел здание базы.

И пальцы сами собой зашевелились, вытягивая из ладони прану и подвешивая ее в воздухе так, как мне это было нужно.

Словно паутина, тонкие нити застывали на воздухе, закрепляя форму, принятую под воздействием моего желания. Я хотел изобразить стену — и тянул за пальцем прановый шлейф, который сам собой становился абсолютно плоским и непрозрачным. Я вспоминал, что в каком-то месте в стене было окно, и тыкал туда пальцем, зная, что оставшаяся в прановой конструкции дыра моментально станет квадратной и обзаведется рамой. Мне нужна была крыша — и я проводил под наклоном ладонью, будто формируя скат. И скат формировался, ложась одним концом на готовую стену, а вторым просто повисая в воздухе до тех пор, пока к нему не присоединился зеркальный брат.

Я лепил увиденное здание из праны, как из глины, разве что не запекая. Никогда не чувствовал в себе таланта художники или скульптора, никогда не думал о том, чтобы взять в руки кисть или долото с молотком… Но работать с праной оказалось так легко и незатейливо, что ее будто бы просто не существовало. Я работал словно бы с частью своего тела, осознанно заставляя ее принять ту форму, которая мне была нужна.

В общем-то, так оно и было.

Наверное, именно так строятся сложные прановые конструкции вроде полностью функциональной руки Персефоны. Нужно просто очень хорошо понимать, чего ты хочешь получить от готовой конструкции и как она должна это сделать.

А все остальное — дело техники.

Когда я открыл глаза, в воздухе над моей ладонью висел макет базы заговорщиков, исполненный в мельчайших деталях — даже трещины в стенах кое-где были видны, хотя я точно их не делал.

— Класс. — как ребенок, обрадовался Суджук. — Лучше и не придумать!

— Да уж… — покачал головой Охра. — Немного же тебе надо, майор.

— Отставить разговоры. — шутливо ответил майор. — Приступить к изучению макета.

— Есть приступить к изучению. — вяло ответили цветные.

Следующие пятнадцать минут они со всех сторон изучали макет, споря насчет различных тактик штурма здания и способов группировки войск. Наконец договорившись до всего, они меня поблагодарили и объявили пятнадцатиминутную готовность.

И через пятнадцать минут, когда я разбудил Нику и собрал вокруг себя остальных реадизайнеров, командирский наушник в ухе крякнул голосов Суджука:

— Это Каска, всем командирам. Приготовиться к началу операции!

Я передал указание своим людям, и они начали шевелиться, поднимаясь после непродолжительного отдыха и разминая успевшие устать, но не успевшие расслабиться конечности. Только те, кто прибыл из управления, были бодры и полны сил. Не уверен, что желание вступить в бой у них было на таком же высоком уровне, но, по крайней мере, ни от одного из них я не услышал ни слова против. Даже от узнавшего меня и кивнувшего, как своему, патриарха клана Висла — этот жизнерадостный дедок, кажется, вообще готов был на все что угодно, лишь бы на месте не сидеть. Среди реадизайнеров он, кстати, пользовался немалым авторитетом, что не странно, ведь почти треть от общего их числа составляли именно Висла, но при этом во-первых, не тушуясь, сразу же по прибытии поблагодарил меня за помощь в их освобождении, а, во-вторых, непрозрачно намекнул, что не планирует отбирать у меня лидерство, и вообще всячески поможет в этом отношении. С другой стороны, среди освобожденных реадизайнеров к моменту начала операции уже не осталось ни одного, кто не знал бы обо мне, и, кажется, у них у всех на сложившуюся ситуация была одна и та же точка зрения. А, возможно, на этой точке зрения все строилось изначально, и тех, кто отказался бы подчиняться восемнадцатилетнему сопляку, сюда просто не взяли. Не знаю. Плевать. Главное, что вся эта масса реадизайнеров, — сила, которая при желании планету может расколоть пополам, — имеет одну общую цель и будут делать все, что смогут, чтобы ее достичь.